Самый прекрасный вид дружбы

Каждая исповедь — Пасха

Когда я в возрасте двадцати шести лет пришел к вере и встал перед необходимостью исповеди, то долго не мог решиться лишь потому, что боялся такого бесконечного презрения к себе со стороны священника, какого только и заслуживают грехи, в которых я должен был признаться. «Ну хорошо, — думал я, — ну расскажу я ему все! Но потом как я ему на глаза покажусь! Да я, издалека увидев его, буду за версту обходить. Нет уж, поеду в другой конец Московской области, найду такого батюшку, с которым уже никогда больше не встречусь, изолью перед ним все “внутренние помои” и, если не умру со стыда прямо на месте, вернусь домой и в дальнейшем буду исповедаться уже в “новых” грехах, которые, конечно же, не будут столь постыдны, как “старые”, и не навлекут на меня того, чего я так боялся».

Слава Богу, этот соблазн удалось преодолеть, и я все-таки нашел в себе силы исповедаться «по месту жительства». Однако у многих, думаю, стоит похожая проблема. Очень не хочется лишить себя уважения того, чьим мнением особенно дорожишь. Так вот, свидетельствую как священник, уже около двадцати лет принимающий исповеди: чем более постыдные грехи исповедует человек перед духовником, тем большее уважение и даже любовь испытывает священник к кающемуся. Очень верно сказал об этом архиепископ Иоанн Шаховской. Кто-то посочувствовал ему, что приходится выслушивать такое грязное, мерзкое, отвратительное, что это так, наверно, тягостно! И владыка ответил: «Напротив! Каждая такая исповедь — Пасха!»

Как это верно! Ведь что такое Пасха? Это победа. Сначала, до Христа, победа свободы над рабством, а во Христе — победа жизни над смертью. И каждая исповедь, если она по-настоящему откровенна и глубока, делает кающегося победителем, а духовника — свидетелем победы.

Здесь хочу вспомнить прекрасный эпизод из романа Ф. М. Достоевского «Братья Карамазовы». Старец Зосима перед смертью рассказывает духовным чадам о том, как еще до монашества, будучи молодым офицером, он накануне дуэли в приступе злобы ни за что побил своего денщика. И вот утром, уже собравшись ехать на поединок, перед лицом возможной смерти, он чувствует всю мерзость своего поступка. Уже выходя из дома, он вдруг возвращается, будит денщика, падает ему в ноги и просит прощения. А затем, охваченный радостью, выбегает из дома к ожидающему его в санях секунданту и кричит: «Видал победителя? Вот он перед тобою!» Секундант хвалит товарища за храбрость, думая, что его возглас относится к предстоящей дуэли. Но совсем другой победе радуется молодой офицер и будущий монах. Нет на свете более прекрасной, более достойной победы, чем победа над самим собой. Так вот каждый раз, когда я выслушиваю честную и беспощадную к себе исповедь, мне хочется сказать самому себе эти же слова: «Видел победителя? Вот он перед тобой!» Уверен, что те же чувства испытывают очень многие священники.

Для чего нужен духовник?

Сформулируем вопрос шире — для чего нужна исповедь? А лучше еще шире — для чего мы живем? Ведь на самом деле все вопросы сводятся к главному — о смысле нашей жизни. Не решив его, бесполезно решать остальные.

Помню в юности, когда я был еще далек от Церкви, я услышал по телевизору, как кому-то задали вопрос: «А что такое духовность?» И он в ответ процитировал одного из восточных мудрецов: есть три подхода к жизни. Первый — жить, чтобы жить. Второй — жить, чтобы жить лучше. Третий: жить — чтобы быть лучше, — и это и есть духовность.

Не уверен, что это самое точное и удачное определение духовности, но мысль все же очень верна. Если желания быть лучше нет в сердце человека, едва ли его жизнь состоится во всей полноте. А тот, кто действительно стремится быть лучше, чем он есть, и кто делает усилия в этом направлении, думаю, неизбежно приходит к потребности исповеди. Я не говорю пока о церковной исповеди. Ведь стремящиеся к совершенству вовсе не сплошь православные христиане. Кто-то исповедуется перед своей совестью, кто-то — перед близкими друзьями, кто-то пишет исповедальные дневники, как Лев Толстой, кто-то пытается исповедаться «напрямую Богу», не понимая, зачем нужен здесь какой-то посредник-духовник. Любая такая исповедь заслуживает уважения, как и вообще любое искреннее усилие стать лучше. В моей жизни, до прихода в Церковь, тоже было и первое, и второе, и третье. Но только когда состоялась первая исповедь в храме священнику, сердце ощутило подлинность происшедшего. И раньше было самое искреннее раскаяние, самое горячее желание начать новую жизнь. Освобождения, однако, не наступало. И только после церковной исповеди я ощутил, что вышел, наконец, на свободу.

«Можно ли исповедаться разным священникам? Каждую исповедь — новому?» — спрашивают иногда. Никаких запретов насчет этого в Церкви нет. Тем более, когда на протяжении многих лет у нас сложилась такая ситуация, что многие исповедались раз в год, и это считалось нормой. Дело не в том, можно или нельзя. Ответить можно словами апостола Павла: «Все мне позволительно, но не все полезно…» (1 Кор. 6: 12). Можно и разным, только сначала спросим себя: а для чего мы идем на исповедь? Чтобы получить «пропуск» к причастию? Чтобы «поставить галочку», ничего в себе не меняя? Если так, то действительно нет разницы, кому исповедаться. Если же мы в самом деле хотим стать лучше, то необходимость в постоянном духовнике будет тем более очевидна, чем сильнее и искреннее мы этого хотим.

Самый прекрасный вид дружбы

Тем, кто уже ясно понимает, как важно иметь духовника, но еще не встретил его, я хотел бы дать несколько советов из опыта.

Если на душе что-то очень серьезное и тяжелое, требующее глубокого разговора, а вы еще не определились с духовником, пожалуйста, не спешите. Иногда можно услышать: «Не должно быть разницы, кому мы исповедуемся. Мы ведь не человеку, а Богу исповедуемся. Священник только свидетель». Это не верно. Священник не только свидетель, но и участник. Действительно, таинство совершается независимо от личных качеств тайносовершителя. Какой бы православный священник ни возложил на вас епитрахиль и не прочитал разрешительную молитву, грехи будут одинаково прощены. Но ведь исповедь — не только отпущение грехов. Огромная разница, стоит ли рядом с вами у исповедального аналоя человек, любящий вас, сочувствующий, плачущий вместе с вами о ваших грехах, молящийся за вас, или же далекий и чужой вам человек.

А бывает и хуже! Не случайно же было специальное выступление покойного патриарха Алексия II «О младостарчестве». Некоторые священники, не имеющие достаточного опыта, берутся руководить людьми по типу старцев, требуя беспрекословного послушания и налагая такие «бремена неудобоносимые», что диву даешься.

Честно сказать, когда-то я сам сомневался в правоте того, о чем сейчас говорю. Думал, может, зря я выбираю. Может, лучше решить: на все воля Божия, какой попался духовник, тому и раскрывайся, не мудрствуя. А потом прочитал в одном из патериков: «Никогда не открывай свою душу священнику, к которому не расположено твое сердце». Все стало на свои места. Отношения с духовником — один из видов дружбы. А может быть — самый прекрасный ее вид. В подлинной же дружбе нет места деспотизму, она всегда уважает свободу. Поэтому, если духовник требует от вас полного послушания ему во всех вопросах вашей жизни, это достаточный повод насторожиться. И очень серьезно насторожиться.

Не спешите «сдаваться» в духовные чада и тому батюшке, который, едва познакомившись с вами, сразу же начнет предлагать себя в духовные отцы. Отношения, которые должны возникнуть между «отцом» и «чадом», настолько ответственны, что поспешность здесь со стороны мирянина легкомысленна, а со стороны священника — подозрительна.

Конечно, в некоторых случаях любой из нас, священников, должен бывает сказать веское «нельзя» или «надо», но в большинстве случаев решение важнейших жизненных задач надо принимать человеку самому. «А для чего же тогда нужен духовник?» Он поможет принять это решение. Именно поможет. А это разные вещи — помочь человеку или сделать за него то, что он должен сделать сам. Помочь духовник может советом и молитвой. Иногда — только молитвой. Не обижайтесь, если на некоторые ваши вопросы он отвечает: «Не знаю». Это нормальный ответ. Некоторых он разочаровывает, и они начинают искать тех, кто всегда «знает». Желаю им никогда такого не найти. Самые опасные люди — те, кто «знает» ответы на все вопросы. Ответы на некоторые вопросы может дать нам только Сам Господь — через совесть, в сердце. И чтобы получить такой ответ, нужна молитва — и твоя личная, и твоего духовника.

Со стороны виднее

Впрочем, свое мнение, свое видение ситуации священник обычно высказывает. Есть ведь такая вещь: со стороны многое выглядит совсем иначе, чем изнутри. Вспоминаю случай, о котором мне рассказывал один уже пожилой священник. Когда был он моложе, только начинал служить, произошла у него очень серьезная ссора с матушкой. И вот едет он из дома к себе на приход на электричке, в душе все кипит. Размышляет о случившемся, анализирует, вновь и вновь убеждается в полной своей правоте и полной неправоте матушки (а надо сказать, так и было, он и сейчас, спустя много лет, убежден в том же), думает, как вести себя дальше, как в дальнейшем выстраивать семейные отношения, какие воспитательные меры принять, чтобы поняла, в конце концов, матушка недопустимость такого отношения к мужу. И выстроилась в уме целая цепь этих «воспитательных мер», которые представлялись очень разумными и справедливыми. И вдруг подсаживается к нему мужчина и обращается: «Простите, пожалуйста, вы, наверно, в Церкви служите?» Батюшка одет был в «штатское», но попа ведь в любой одежке узнают. «Да, я священник». — «Не могли бы вы меня выслушать. Может, совет какой дадите». И попутчик рассказал о том, как тяжело складывается его семейная жизнь, как жестока и несправедлива бывает к нему жена. И вот теперь, когда терпение его кончилось, решил он сделать следующее… И тут перед священником была изложена некая «программа воспитательных мер», очень похожая на ту, которую он сам собирался осуществить в своей семье. Но теперь, когда он смотрел на ситуацию со стороны, ему виделась совершенная глупость и бесполезность этих «мер». «Ну что вы, — улыбаясь, говорил он собеседнику. — Разве же этим поможешь! Этим вы только еще хуже сделаете. Здесь можно только любовью победить». И так далее… Говорил очень правильные и убедительные вещи, за которые собеседник был ему очень благодарен. Говорил и удивлялся, почему же не приходило все это ему в голову раньше… Когда беседа закончилась, молодой человек был искренне благодарен священнику, вразумившему его, — а священник благодарен Богу, пославшему навстречу (конечно же, неслучайно!) человека, через которого и ему пришло вразумление.

Любая встреча что-то меняет в нашей жизни, которая и формируется-то во многом этими встречами. Любое общение может сделать нашу жизнь богаче и глубже. Но встреча и общение с любящим, внимательным, глубоко верующим, ответственным духовником — величайшая удача, которой должен дорожить каждый, у кого это состоялось, и к чему стоит стремиться любому, стремящемуся быть совершенным, следуя заповеди Иисуса Христа: «Итак будьте совершенны, как совершен Отец ваш Небесный» (Мф. 5: 48).

www.pravmir.ru